Пленённая  - Эрика Адамс

– Извини, Алтана. Но здесь по-другому – никак.

***

Я разглядываю волчонка. Между нами небольшое расстояние, длиной всего в несколько локтей и прутья решётки. Он наливает в глиняную кружку воды и ставит на землю возле клетки, осторожно двигая в мою сторону.

– В нижнем городе не выжить в одиночку, – словно извиняясь, говорит он.

– Разве я спрашивала тебя о чём-то?

– Нет, – поджимает губы миркхиец и теребит пальцами нижний край грязных лохмотьев.

– Что дальше?

– Не знаю. Агзам велел «крысёнышам» обращаться с тобой аккуратно.

– С чего бы это?

Миркхиец молчит, поджав губы.

– Перестань, чомпот. Развлеки меня рассказом. Судя по всему, я здесь надолго. И опять не нашлось никого понадёжнее тощего мальчишки, чтобы проследить за мной.

– Всё просто – тебе некуда бежать. Если только ты не можешь перегрызать зубами железо или просачиваться сквозь песок. Но если тебе этого кажется мало, там, – машет миркхиец, – два «откормыша» Агзама. Они не такие дружелюбные.

– Верю. С чего вдруг такая честь, обращаться со мной аккуратно?

– Верхние ищут тебя, Артемия.

– Беглые рабы нынче на вес золота?

– Не все. Но та, что отравила Молчуна, интересует верхних.

Глупое сердце пропустило удар. Мне даже не нужно спрашивать, о ком именно говорит миркхиец – и без того понятно.

– Это правда, да? – тёмные глаза миркхийца загораются огоньком.

– Так говорят? – как можно спокойнее спрашиваю я.

– Да. Так говорят.

– Пусть говорят. Он уже мёртв?

– А вот это уже неизвестно.

Слышится окрик, и миркхиец расторопно поднимается на ноги, спеша на зов. Надо же. Кто бы мог подумать, что тощий исполосованный мальчишка окажется таким живучим и умеющим приспосабливаться, в то же время не изменяя самому себе. Тёмные глаза, как всегда, полыхали потаённым огнём. Может, он и научился покорности, но явно только напоказ. Дождётся удобного момента – и удерёт. Научиться бы и мне приспосабливаться. К горлу подкатывает желчь, того и гляди, выплеснется. Я тянусь за водой. У неё немного затхлый привкус, но это вода, наконец-то.

А потом – ничего. Простое ожидание, время утекает в никуда. Я так и сижу за прутьями решётки. Спустя некоторое время появляется худой старик с обезображенным лицом и аккуратно ставит глубокую кружку. В кружке какое-то густое, тёплое варево. Видя, что я не тороплюсь приступать к еде, он тычет пальцем в свой безъязыкий рот и поглаживает впавший живот. Трясущиеся пальцы и жадный блеск в глазах выдаёт его голод, но он всё время озирается по сторонам, словно боится, что его могут увидеть. Я решаюсь отхлебнуть и не замечаю, как проглатываю почти всё содержимое кружки. Немного склизкое, с противным привкусом, но сытное. Я оставляю старику немного и отдаю кружку. Он обрадованно опрокидывает её в себя и тщательно собирает пальцами со стенок остатки.

Что задумал царёк крыс?.. Если хотел выдать меня верхним, уже бы непременно это сделал. Значит, обдумывает другие варианты. А это уже хоть какой-то шанс. Не торопится расставаться с ценной беглянкой из верхнего города. Что же у него на уме?.. Я ещё раз прокручиваю в голове скудные сведения, что передал мне миркхиец, пытаясь зацепиться хотя бы за что-то. Змеи, змеи, змеиное логово. Что такого мог унести один-единственный человек? Нечто очень маленькое, но ценное. То, что можно при должном усилии забрать у него. Временно одолжить, как сказал волчонок.

Пора нацепить на лицо непроницаемую маску и начать играть на своих условиях. Если подземный царёк верит в ценность беглянки и опасность, что она собой представляет, не стоит его в этом разубеждать. Я растягиваюсь на земле, давая усталому телу передышку, и поглаживаю мягкую шкурку грызуна, примостившегося рядом. Здесь, под землёй, темно и тихо. А над нашими головами в верхнем Амджаде переполох. Кому-то мешал Инсар?.. И мой побег дал повод думать, что виновата в этом именно я. Выжил ли он?.. Я перехватываю ростки беспокойства и тревоги за него. Не стоит. У меня есть проблемы поважнее, чем лить бесполезные слёзы по возлюбленному, которому на меня плевать. Наверное, так правильнее. Каждый сам за себя.

Грызун дёрнулся в сторону. Я сжала пальцы, не давая ему ускользнуть, и села в клетке, прогоняя мутный сон прочь из головы. Рядом с клеткой вновь возник миркхиец.

– Пришёл проведать меня, чомпот?

– Скоро Агзам пригласит тебя к себе.

– Он принял решение?

– Не знаю. Он думает. Слишком долго на этот раз.

– Царёк крыс – тугодум?

– Шшшш… – приложил палец к губам миркхиец, – не стоит смеяться над ним. Агзам – велик и могущественен.

Последние слова миркхиец произнёс чуть громче, чем следовало бы, но в то же время скорчил свою рожицу и помахал рукой, обращённой ладонью вниз.

Карлик? Нижним Амджадом управляет карлик?

– Не стоит злить Агзама или пытаться его надурить, – продолжил миркхиец.

– Тебя приставили ко мне, чтобы ты втолковал мне местные порядки?

– Чтобы ты не пыталась навредить самой себе своим нравом, – серьёзно ответил волчонок.

– Ты ребёнок, но старик в душе, знаешь ли ты это? Нет, не отвечай. Лучше расскажи мне о нижнем Амджаде. Ты здесь дольше меня.

– Нет нужды рассказывать. Скоро всё увидишь сама, когда Агзам примет решение.

Я погладила шкурку крысы. Миркхиец перевёл взгляд на грызуна и поморщился.

– В чём дело, чомпот? Не нравятся грызуны?

– Они довольно вкусные, когда голоден. А в нижнем городе ты голоден всегда. Так что они мне не нравятся, но иного выбора здесь нет.

– Расскажи мне что-нибудь ещё, чомпот. Тяжело идти вслепую. Ты болтал что-то про другого? Змеиное логово. Что это?..

Миркхиец блестит раскосыми глазами в темноте, словно дикий зверёк.

– Мне известно не больше твоего. По разговорам, раньше Хади и Агзам делили власть поровну. Здесь гораздо сложнее уследить за всем. Здесь всё иначе, чем наверху.

Позади миркхийца раздаются шаги и он спокойно продолжает, не преминув скорчить лицо:

– С Агзамом шутки плохи. Он выпнул Хади далеко за пределы города крыс, когда тому захотелось большего. И…

– Заткнись, щенок.

Подошедший отвешивает миркхийцу подзатыльник. Мужчина одет в лохмотья. Наверняка это привычная одежда для обитателей нижнего города, а вот лицо скрывает маска, изображающая крысиную морду.

– Поднимайся, Агзам хочет видеть тебя.

Лязгает металл замка. Я выбираюсь из клетки, пересаживая грызуна на плечо и, подталкиваемая рукой, иду по коридорам нижнего города. Узкие лазы скоро сменяются более широкими улочками, кое-как освещёнными огнями факелов. Под верхним Амджадом располагается целый город. Судя по крошащимся стенам и полинявшей краске – довольно старый. Улицы полнятся отбросами и уродцами всех сортов. Нищета, рвань, убожество – вся грязь Верхнего Амджада стекалась вниз. Или ей помогали туда стекать. Ловко, ничего не скажешь. Но бесчеловечно. И судя по тому, что среди обитателей нижнего города оказался миркхиец, не говоря уже обо мне, система действовала не так слаженно, как могло показаться, на первый взгляд.